Прославленная книга про американскую школу, написанная более полувека назад, которую мне давно надо было прочитать, но которую я прочел только сейчас.

Потрясает в ней то, что она, как ни удивительно, нисколько не устарела. Я живу в России, а не в Америке, преподаю в вузе, а не в средней школе, и на дворе XXI век с его технологиями. Однако почему так до боли знакомо все то, о чем Кауфман пишет? Когда-то советские читатели говорили ей: "Это про нас". Теперь то же самое могу сказать и я.

Да, детали и подробности несколько изменились, но основа все та же: образование по-прежнему работает как рехнувшаяся бюрократическая машина, подминая под себя и учащихся, и педагогов. Циркуляры и отчеты, УХи и ПУКи, абсурдные программы обучения и неработающее оборудование, взаимная глухота и пафосное обрамление полного бедлама - все это слегка поменяло название, но осталось тем же.  Даже "активные методы обучения", которые сейчас активно насаждают - все это уже в книге Кауфман описано и высмеяно. А  выдуманные бредовые работы учеников по мифологии, которые она приводит в книге, до жути напоминает то, что пишут о мифах реальные студенты.

Книга сама по себе развеселая и при этом очень грустная. Потому что театр абсурда, в ней обрисованный, не может остановить ничто, даже смерть. Самоубийство одной из учениц оборачивается только новым припадком бюрократического рвения - и ничем больше. Ведь жизнь продолжается - уже выходит новый циркуляр с новыми требованиями, призванный улучшить, усилить, повысить, поднять, предотвратить, способствовать, направить, обеспечить.. и далее по списку.

Схожесть проблем прошлых и нынешних в образовании наводит на одну мысль. Дело, видимо, не в конкретных пороках конкретной американской, советской или российской педагогики. Дело в том, что сама образовательная система, придуманная современным человечеством, неисправимо порочна. И Кауфман, в общем-то, показывает, в чем тут секрет. Образование может строиться только как взаимодействие личности педагога и личности ученика. Никакие методики и приемы, правила и технологии, программы и стандарты этого заменить не в силах, может быть, это и есть главный урок данной книги. Есть педагог как личность - он сумеет воспитать учеников, даже вопреки той вакханалии, что царит вокруг него. Нет педагога как личности - все будет напрасным, и только усиливать хаос и бессмыслицу.

И я думаю, что родонистская педагогика учтет этот печальный опыт, и будет полагаться только на личность учителя, сведя к минимуму регламентацию его деятельности. И допускать к преподаванию будет только тех, кто действительно может чему-то учить, а не тех, у кого есть диплом педагога.