В пятницу я побывал на выставке графических работ самого прославленного из сюрреалистов, последнего из когорты "великих" авангардистов, самого известного, самого скандального и самого эпатажного, и вообще самого-самого... Знаю многих людей, которые признавались в любви к Дали, и вот решил, как всегда, проверить собственные впечатления.

М-да... Конечно, графика - не самое яркое наследие испанского художника, но все же... Честно говоря, меня не покидало ощущение пустоты. Более того, у меня сложилось стойкое впечатление, что Дали - вообще не сюрреалист, если понимать под сюрреализмом то, что понимал его основатель - Андре Бретон.

Сюрреализм - заглядывание в глубины бессознательного, от которого мурашки бегут по коже, это тоже в своем роде "смотрение тайн", только это не возвышенные тайны метаистории, а тайные пучины человеческого "Я". Но у Дали ничего подобного мы не найдем. На протяжении всей этой бесконечной череды бесконечных графических серий перед нами только вымученная работа изощряющейся фантазии, которая плодит и плодит все новых химер, призванных цеплять и цеплять публику все новыми и новыми приемами, чтобы хоть как-то удерживать ее внимание. В этом смысле Дали художник второй, а не первой половины XX века, и он гораздо ближе постмодерну и масскульту, чем "классическому" сюрреализму. Масскульту - потому что перед нами откровенная фабрика по производству все новых и новых Дали, призванная захватывать и удерживать рынок. Постмодерну - потому что сказать публике Дали на самом деле нечего, поставленное на поток изобретение все новых приемов и техник только прикрывает полное и глухое молчание картин. Изощренный живописный язык, который не сообщает ничего. Разве что когда Дали рисует обнаженку, он слегка оживляется, да еще брызги разлитой краски цепляют эхом разбившейся банки. Все.

Может быть ни в чем это так ярко не проявляется, как в графических сериях на религиозные сюжеты (иллюстрации к Библии, "Фаусту" и "Божественной комедии"). Ни величественного, ни прекрасного, ни захватывающего мы там не найдем - только все новые и новые упражнения в технике и приемах. А можно нимб нарисовать тремя расходящимися желтыми линиями! А можно чашу для причастия изобразить упавшей жирной черной кляксой - круто же брызги разлетятся! А можно лицо Моисея закрасить красным! А можно... Можно, конечно. Вот только зачем?

Глядя на все это, понимаешь, почему после Дали искусство умерло. Можно и дальше, конечно, изощряться и кривляться, но даже клоунада обычно имеет какой-то смысл и несет какое-то послание. Но клоунада ради клоунады... это даже не смешно. Это просто скучно.