Творчество Чарльза Уильямса известно гораздо меньше, чем творчество двух его знаменитых собратьев по кружку Инклингов - Толкина и Льюиса. Может быть, на то есть причины, и все же оно заслуживает внимания и почтения: сами книги Толкина и Льюиса смотрятся иначе в контексте сделанного Уильямсом.

Странная фигура, этот Уильямс: христианин и розенкрейцер, член "Золотой Зари" в одном лице. Отсюда столь любимая им астрально-магическая тематика, пронизывающая его произведения, впрочем, его книги скорее обличают оккультизм и тягу к магии, к духовной власти над другими. Его любимый антигерой - маг, познавший тайны духовной власти и пытающийся использовать их в своих интересах.

Но и настоящим христианином его назвать сложно: скорее он исследователь Закона, принципов духовной Вселенной, и с большинством сделанных им выводов сложно не согласиться. он прекрасно демонстрирует, что зло всегда возвращается к тому, кто его совершил, что подобное тянется к подобному и т.д. Мне однако в книгах Уильямса чего-то не хватает. Может быть, живого Бога, решающего, действующего, прощающего, которого у него нет, впрочем, нет у него и Дьявола. Есть лишь безличный Закон духа, работающий почти как машина, и этот "машинизм" в духовных вопросах мне лично местами неприятен. Первичен все же не Закон, первична Воля, его создающая.

Но это не мешает мне многим у Уильямса восхищаться.

Последнее дело для посвященного высокой ступени — возвращаться к примитивным методам. Чародейство, как и святость, не допускает возврата. Мастер, отказавшийся от достигнутых вершин и скатившийся к привычкам подмастерья, сильно рискует. Ни одному влюбленному (даже влюбленному в самого себя) не дано вернуться из зрелости в юность. Прошлое можно
вызвать из памяти настоящего, оно искупается настоящим, но настоящее нельзя покинуть ради прошлого (Ч. Уильямс "Канун дня всех святых") .

Иллюзия для чародея — вещь не менее опасная, чем для святого. Но этим страдали и величайшие из мастеров некромантов. В глубине сердца каждого из них обязательно селилась крошечная иллюзия. Рано или поздно ее отрава расползалась по всему существу мага, предвещая его конец (Ч. Уильямс "Канун дня всех святых").